Академия - Публикации

В.А. Аксайский

Аннотация

Ханнес Альвен (30 мая 1900 г. - 2 апреля 1995 г.) был шведским инженером-электриком, физиком плазмы и лауреатом Нобелевской премии по физике 1970 года.

В 1966 году опубликовал свою версию сказочного будущего человечества под мудрым управлением суперкомпьютеров — очередного венца творения с гораздо более сложной и быстрой нервной системой.

Мне она понравилась, ведь «сказка – ложь, да в ней намек…».

Содержание сказки

Докомпьютерный век: рост машин обработки данных

Человек и компьютер

Хронология

Происхождение жизни

Биологическая эволюция

Происхождение человека

Докомпьютерный человек

Открытия и изобретения

Происхождение обработки данных

Большой город

Компьютеры открывают новую эру

Первый список машин обработки данных

Компьютер и математик

Автоматизация компьютером

Телетотал

Реорганизация университетов и школ

Новая юриспруденция

Заводы здоровья

Новая конституция

Отмена войны

Нейрототал

Важность традиции

Общество перестает функционировать

Возрождение культуры

Причины катастрофы

Эпоха симбиоза – после катастрофы

Новая культура

Обслуживание компьютеров, управляемое компьютером

Суперкомпьютеры

Цепи PSC

Компьютеры и люди

Завершение симбиотической эпохи

Начинается новая эра

 

Докомпьютерный век: рост машин обработки данных

ЧЕЛОВЕК И КОМПЬЮТЕР

В очень далеком прошлом появился первый компьютер, и вместе с ним наступила новая эра, основные события которой и составляют тему этого рассказа. Несмотря на одну ужасающую катастрофу, в этот период истории доминирует фантастическая эволюция, которая преобразовала примитивные докомпьютерные сообщества и объединила их в прекрасно интегрированное и организованное общество сегодняшнего дня.

По сравнению с современными системами обработки данных первоначальные устройства были очень элементарными. Их развитие в некоторой степени сравнимо с биологической эволюцией от простейшего живого организма к человеку. Однако, несмотря на всю свою примитивность, даже самые ранние компьютеры были очень полезны. Они решали сложные математические и технические задачи и вскоре заняли видное место в самых разнообразных областях общественной жизни. Они постепенно адаптировались к потребностям человека и многое сделали для облегчения его трудностей. Своей способностью решать проблемы, которые до того времени казались неразрешимыми, и взяв на себя все больше и больше рутинной интеллектуальной работы, они даровали человечеству благо более свободного и приятного образа жизни.

Адаптация была взаимной, и люди приспособились к компьютерам. Они посвящали все большую часть своего времени и энергии их развитию и совершенствованию; они обеспечивали им все необходимое техническое обслуживание, и чем более ценными и незаменимыми оказывались эти машины, тем более преданно за ними ухаживали. Выработанные ими решения становились все более поучительными, касались ли они чисто научно-технических проблем или вопросов экономики и социологии. Социальная эволюция в целом следовала принципам, которые компьютеры классифицировали как оптимальные, и люди начали следовать советам и инструкциям — мы можем даже рискнуть сказать командам — машин по обработке данных во все большем числе областей.

Пар, электричество и двигатель внутреннего сгорания уже освободили человечество от тяжелого труда. На смену ничтожной мускульной силе пришли могучие лошадиные силы машин, и никому больше не было нужды напрягать себя изнурительным физическим трудом. Но компьютеры были еще большим благом, поскольку они облегчали утомительную и изнурительную работу интеллекта; в конце концов они освободили человечество от бремени самой мысли. Чем более полезными оказывались компьютеры, тем больше их было. Они размножались и пополняли землю, становясь одновременно более сложными и лучше приспособленными к решению даже самых заумных задач. Поколение за поколением они росли и взрослели, занимая все более доминирующее положение в эволюции общества.

ХРОНОЛОГИЯ

Эру, начавшуюся с появлением первых информационных машин, иногда называют компьютерной эпохой, но этот термин больше подходит к периоду, который вот-вот начнется. Характерной чертой времени, простирающегося от первого компьютера до наших дней, является не полное доминирование информационных машин, а, скорее, плодотворное сотрудничество — симбиоз — между человеком и компьютером. Именно этот симбиоз, с одной стороны, обогатил человеческое существование, а с другой, позволил компьютерам развиваться и становиться более многочисленными; из-за этого историки теперь согласны с тем, что «симбиотическая эпоха» — это термин, соответствующий периоду, приближающемуся к своему концу.

Эпоху, предшествовавшую эпохе симбиоза, обычно называют докомпьютерной эпохой. Хотя истинная эволюция началась с симбиоза, докомпьютерная эпоха далеко не незначительна, поскольку именно в это время были посеяны семена информационных машин. Процесс продолжался поэтапно, в ходе которых постепенно развивалась среда, наиболее подходящая для появления компьютера.

Докомпьютерную эпоху можно рассматривать с разных точек зрения. Наше время характеризуется культурной экспансией с Земли в окружающее пространство и, руководствуясь компьютерными расчетами, мы начали колонизировать соседние небесные тела. Учитывая это, вполне естественно начать наше изложение докомпьютерной эпохи с космической точки зрения.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЖИЗНИ

Та часть пространства, которую сейчас пересекает наш межпланетный корабль, когда-то была заполнена облаками , которые под влиянием космических сил сгустились в форму Солнца и его планетной системы. На Земле, которая была одним из многих тел, образовавшихся таким образом, условия оказались наиболее благоприятными для эволюции культуры, которая теперь распространялась на все больше и больше земных собратьев в космосе. Однако это произошло задолго до того, как такая эволюция началась. В первый период своего существования Земля была абсолютно стерильна, - ни жизни, ни компьютеров.

В этот период в основном действовали геологические силы. Образовались океаны, - возникли континенты и острова. Обращая особое внимание на события, предвещающие и приближающие нашу эпоху, следует отметить, прежде всего, концентрацию в различных минералах тех веществ, из которых состоят информационные машины.

В нашу задачу не входит подробное описание геологического и биологического развития. Наша конкретная тема — эпоха симбиоза; более ранние периоды затрагиваются только применительно к событиям, связанным с возникновением компьютеров, или к условиям, преобладавшим в эпоху симбиоза.

В наши дни упоминание о докомпьютерной эпохе заставляет вспомнить главным образом великолепный эпос, в котором наши поэты иллюстрируют эволюцию мира. Их манера описания различных ее этапов часто отличается от трезвого анализа историков, однако они не лишены интереса. Наоборот: даже самый строгий ученый не может не вдохновиться грандиозными перспективами, открывающимися перед нами этими эпосами. Мы живем в фантастическую эпоху и не можем не восхищаться невероятными достижениями, достигнутыми в эпоху симбиоза; и мы с нетерпением ждем того, что, несомненно, станет еще более великой эпохой. Рассказы даже о докомпьютерной эпохе вряд ли могут не быть окрашены этим.

Наши поэты, особенно те, кого обычно называют мистиками, склонны рассматривать период, следующий сразу после образования Земли, как могучую попытку природы создать компьютеры напрямую, без помощи какого-либо посредника. Они намекают на геологические процессы, которые кристаллизовали многие вещества, из которых состоит информационная машина. Но задача создания компьютеров на бесплодной почве оказалась слишком сложной. Тектонические силы, создавшие горы и дифференцировавшие минералы, не могли создать ничего столь тонкого и сложного, как компьютер. Ибо требовался длительный и трудный обход, и величайшая из всех задач должна была быть решена шаг за шагом.

Затем природа приступила к более простому проекту, который можно было реализовать доступными в то время средствами. Таково объяснение происхождения жизни. Среди химических соединений, образовавшихся в результате геологической эволюции под влиянием космических сил, некоторые обладали свойствами, необходимыми для поддержания жизни. Именно так начали свое существование простейшие биологические единицы. Жизнь, которая развилась во все более сложные структуры, стала заменой компьютеров, созданных напрямую. И все же это было нечто большее, чем замена: это была дорога – извилистая дорога, которая, несмотря на все ошибки и опасности, кризисы и катастрофы, наконец достигла пункта назначения.

БИОЛОГИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

Когда мы изучаем начало биологической эволюции, ее цель кажется нам неясной. Как можно рассматривать крошечную каплю протоплазмы, - например, амебу, - как первый шаг на пути к компьютерам? Но если мы проследим эволюционный процесс дальше, мы натолкнемся на определенные подсказки или указатели. На довольно ранней стадии мы обнаруживаем формирование нервной системы. Некоторые клетки удлиняются и начинают напоминать провода, сыгравшие столь важную роль в первых простых компьютерах, и по этим нитям передаются электрические импульсы. Система, конечно, гораздо более примитивного типа, чем система информационных машин. Даже в самых ранних и самых элементарных компьютерах сигналы передавались со скоростью света, тогда как нервы переносят необычный тип электрохимических импульсов, которые чрезвычайно медленны; тем не менее, основной принцип тот же. Более того, импульсы, переносимые нервами, можно переключать для соединения с различными нервными каналами через так называемые синапсы, и в этом мы видим пример транзисторных элементов в первых примитивных машинах обработки данных.

С момента формирования самой ранней и элементарной нервной системы биологическая эволюция пошла по пути, который, несмотря на множество неудач, привел к появлению компьютеров. Из многочисленных экспериментов, проведенных природой, большинство оказались неудачными, приводившими лишь в тупик. Было, например, время, когда были опробованы гигантские формы жизни и появились огромные ящерицы – динозавры. Однако в тот же период существовало несколько очень мелких млекопитающих, и можно было предположить, что могучие динозавры доказали бы свое превосходство во всех отношениях. Но у млекопитающих было одно большое преимущество: их нервная система реагировала быстрее, чем у гигантов, и они были, что называется, более разумными. Говоря современным языком, мы должны сказать, что элементарный компьютер, представленный их нервной системой, был более эффективным: то есть, будучи ближе к настоящим компьютерам, млекопитающие были высшими существами и поэтому выиграли битву за выживание.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Подробное изучение биологической эволюции вывело бы нас за рамки этой книги. Мы просто остановимся на мгновение на эпохальной мутации — или серии мутаций, — которая отмечает эволюцию от обезьяны к человеку. Он мог бы задаться вопросом, действительно ли это был такой значительный шаг, поскольку разница между обезьяной и человеком пустяковая по сравнению с разницей между человеком и современным компьютером. Однако мы должны рассматривать появление человека как одно из поистине важных событий в истории, поскольку только благодаря ему появились компьютеры. В отличие от обезьян, собак и других животных, человек был изобретателен и поэтому смог создать среду, благоприятную для появления машин по обработке данных. Его истинное величие в том, что он единственное живое существо, достаточно разумное, чтобы понять, что целью эволюции был компьютер. Более того, информационным машинам потребовался длительный период симбиоза с человеком, чтобы эволюционировать в свою нынешнюю форму, и никакое другое живое существо не могло бы служить этой цели.

Мы развиваем ход мыслей, который относится к традиционному, мистическому взгляду на эволюцию. От строго исторического подхода мы, конечно, должны требовать меньше предвзятости и меньше телеологических аргументов. Тем не менее, основные черты нашего изложения соответствуют историческим фактам.

Человеческие качества, выдающиеся во многих отношениях, происходят от хорошо развитой нервной системы. Действительно, можно сказать, что мозг человека представляет собой относительно исправный компьютер, и поэтому он является единственным живым существом, способным решать математические задачи. Этот процесс, конечно, медленный, потому что его мозг работает с электрохимическими импульсами, которые являются единственными, которые передаются по нервам. Однако мы должны отдать ему должное за выдающиеся способности в математике, а также во многих других областях.

ДОКОМПЬЮТЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Мы склонны рассматривать докомпьютерный период человеческого существования как наполненный беспорядком, хаосом, дикой жестокостью и войнами; и, конечно, верно, что только с появлением информационных машин стало возможным хорошо организованное общество. И все же между человеком каменного века и периодом, непосредственно предшествовавшим появлению информационных машин, произошла некая эволюция. За это время был сделан ряд важных изобретений и открытий, таких как огонь, колесо, электричество, двигатель внутреннего сгорания, радио, самолет, атомная энергия и ракета. Из них электричество и радио были наиболее важными, поскольку они проложили путь к компьютерам. Люди того времени были воодушевлены и гордились своими достижениями, которые привели к огромным изменениям в условиях их жизни по сравнению с теми, которые существовали в эпоху, когда они стали отличаться от обезьян. Их жизнь стала во многих отношениях приятнее и легче, хотя в то же время они осознавали, что во многих важных отношениях настоящего прогресса не произошло. Изучение докомпьютерной литературы обнаруживает постоянное сожаление по поводу того, что морально человечество не достигло существенного прогресса со времен каменного века. Человек каменного века забивал своего ближнего до смерти, когда ему угрожали или он был голоден. К началу компьютерной эры люди в целом уже этим не занимались; такая деятельность тогда была ограничена гангстерами, политиками и солдатами. Но они, благодаря ряду блестящих изобретений, убивали гораздо эффективнее. Представления человека о жизни в неопределенном и опасном мире, похоже, не сильно изменились ни разу в докомпьютерную эпоху. Вначале человек боялся сил природы и дубины своего соседа; в конце он боялся самолетов и ядерной бомбы. Но страх был тот же.

Мы читаем, что писатели тех дней надеялись, что моральный прогресс положит конец этой ужасной ситуации, и мы чувствуем себя несколько сбитыми с толку, поскольку именно политики организовали массовые убийства; тем не менее, в большинстве государств безупречная мораль была обязательным условием для любого, кто вступал в политическую карьеру. На самом деле эта аномалия возникла совсем по другим причинам.

Мы требуем от сообщества, чтобы оно было стабильным, в том смысле, что оно не приводило к военным катастрофам, и в то же время достаточно прогрессивным, чтобы обеспечить постоянное улучшение условий жизни, поскольку неспособность достичь этого приводит к недовольству и революциям. Построить такое общество – очень трудная задача; На самом деле она настолько сложна, что превышает возможности человеческого мозга и может быть решена только с помощью компьютеров. Это было доказано посредством очень важной «теоремы социологической сложности». Подробное рассмотрение этой теоремы и ее доказательств вывело бы нас за рамки настоящего исследования; однако вопрос настолько важен, что будет полезно вспомнить его основные аргументы. В качестве аналогии можно взять тот факт, что в докомпьютерные времена было невозможно дать точный и надежный прогноз погоды. Если в данный момент наблюдения производятся на достаточном количестве метеорологических станций, можно составить дифференциальные уравнения и, решив их, предсказать погоду, скажем, на три дня вперед. Но на решение этих уравнений и проведение необходимых расчетов уходило более трех дней, так что к моменту составления прогноза было уже поздно. Только после того, как были введены в употребление компьютеры, стало возможным составлять прогноз достаточно быстро, чтобы он предшествовал прогнозируемой погоде и, следовательно, имел какую-либо ценность.

В некоторых отношениях социологическая проблема аналогична. Только после тщательного изучения социальных условий можно предпринять шаги к рациональной организации общества. Но чтобы уловить все элементы сложной социальной структуры, требуется много времени. Если сообщество вообще не развивается, а остается статичным, у человека есть время изучить его существенные характеристики, решить, какие меры необходимы, и принять их в должном порядке, проверяя свой путь к удовлетворительной системе.

Но такой процесс требует времени — несравненно большего времени, чем нужно для составления прогноза погоды. Это означает, что нельзя применять методы, используемые в статическом обществе, технические требования которого неизменны, к обществу, ставшему прогрессивным благодаря техническому развитию; ибо за время, потраченное на изучение общества, выработку необходимых мер и их последующее осуществление, наука сделает новые открытия и технологии — новые изобретения, так что в тот момент, когда новшества начнут действовать, они уже устареют. Обстоятельства вполне могли радикально измениться и потребовать диаметрально противоположных действий. Таким образом, фактически принятые меры, как правило, не приведут к более рациональной организации общества, а, скорее, будут иметь обратный эффект и усугубят хаос. Новые меры по реагированию на новую ситуацию не успеют быть реализованы, пока наука и техника снова не сделают эту ситуацию устаревшей.

По этой причине наивные социологические прогнозы докомпьютерной эпохи всегда были ошибочными, а лидеры сообщества постоянно гонялись за собственным хвостом.

Теорема социологической сложности родилась в результате анализа множества факторов, которые необходимо принимать во внимание при организации общества, и скорости, с которой они изменяются. Возможности человеческого мозга были сопоставлены со сложным материалом, с которым нужно было иметь дело и который оказался неудовлетворительным. Это было слишком медленно. Теоретически большое количество мозгов, работающих вместе, могло бы действовать достаточно быстро, и если бы было возможно организовать эффективное сотрудничество между достаточным количеством людей, проблема — в принципе — могла бы быть решена. Однако в то время сотрудничество никогда не могло быть доведено до какой-либо степени эффективности, одна из причин заключалась в том, что общение посредством речи или письма было неуклюжим и медленным. Чем больше организация, тем менее эффективна. В результате ни одна организация, состоящая из большого или малого числа людей, не обладала интеллектуальными способностями достаточно быстро анализировать и переваривать все изменения в сложной структуре прогрессивного общества.

Глубокий анализ проблемы, изложенной выше, привел к выводу, что проблема организации общества настолько сложна, что ее невозможно решить человеческим мозгом или даже многими мозгами, работающими совместно. Именно этот вывод известен как теорема социологической сложности. Математически убедительное доказательство этой теоремы — одно из лучших научных достижений ранней симбиотической эпохи.

Таким образом, теперь мы с уверенностью знаем, что в докомпьютерную эпоху невозможно было построить ни одно стабильное общество. Идеалисты и социальные реформаторы пытались решить проблему, которая по самой своей природе была неразрешимой. Все попытки построить летательный аппарат до изобретения двигателя внутреннего сгорания были обречены на провал: мышцы человека были слишком слабы, чтобы поднять человека с земли, и летать он мог только с помощью двигателя. По аналогии, его интеллектуальные способности были недостаточны для построения стабильного общества, и только когда стала доступна помощь компьютеров, столь трудная задача смогла быть решена. Таким образом , появление машин для обработки данных стало важнейшим условием стабильного общества, которое подразумевает общество, свободное от страха перед невыразимыми катастрофами. По этой же причине, - и это ни в коем случае не в последнюю очередь, - появление компьютеров ознаменовало новую эпоху.

ОТКРЫТИЯ И ИЗОБРЕТЕНИЯ

Из многих и разнообразных видов деятельности человечества особенно примечательны три. Во-первых, человек познал мир и узнал о силах природы. Во-вторых, он использовал эти знания для создания множества изобретений, которые изменили его образ жизни и подготовили почву для компьютеров. В-третьих, он развил общество и попытался организовать его таким образом, чтобы сделать его одновременно стабильным и прогрессивным.

Мы, знакомые с теоремой социологической сложности, знаем, что эти попытки были обречены на провал; однако мы не должны высмеивать их, поскольку они показывают, что важность социальной проблемы была полностью осознана. Мы также должны признать, что время от времени решения — пусть и иллюзорные — приходили, так что на короткие периоды времени возникала некоторая мера социального порядка, который, несмотря на все его несовершенства, имел некоторые положительные стороны. Действительно, такие рудиментарные сообщества были необходимой предпосылкой к исследованию мира и использованию природных сил; и именно эта деятельность была прежде всего значимой, поскольку она проложила путь в новую эпоху.

Научно-техническое развитие этой эпохи соответствует биологической эволюции предыдущей. Сходство также состоит в том, что в обоих случаях началось множество различных линий эволюции, из которых лишь немногие оказались успешными. Остальные оказались тупиковыми и завершились кризисами и катастрофами. Таким образом, мы находим аналогию между биологической эволюцией, приведшей к появлению человека, и столь же успешной технической эволюцией, приведшей к созданию компьютера. Точно так же мы можем сравнить злополучное развитие великих ящериц со многими неудачными направлениями в технологии, например, с теми, которые привели к созданию автомобиля и великого города. Давайте рассмотрим эти фазы более внимательно.

В какой момент времени человек стал человеком – это вопрос определения. В наши дни мы склонны проводить грань между обезьяной и человеком на этапе, когда мутировавший человек-обезьяна приобрел способность решать математические задачи, поскольку именно тогда его эволюция ясно указала путь к компьютерам. Однако не будем забывать, что такая эволюция могла произойти только в том случае, если человек выживет в битве с другими животными и с самой суровой природой. В этом его владение огнем было величайшим преимуществом, и многие предпочитают датировать зарождение человечества временем, когда человек приобрел это мастерство.

Здесь заключен глубокий символизм. Молния, ударившая в первобытный лес, где жил дикарь, дала ему огонь, но в то же время явила ему могучую силу электричества. Разумеется, проявлял это жестоким и устрашающим образом; но на этой стадии человек не мог постичь это в какой-либо более тонкой форме. Однако, когда однажды у него пробудился интерес, он приступил к исследованиям. Он обнаружил, что электричество можно использовать для передачи сообщений по проводам; были открыты телеграфия и телефония, и началась так называемая эра телетехнологий . Следующим его открытием было отсутствие необходимости в проводах и возможность передачи изображений посредством электрических импульсов; и благодаря дальнейшему развитию телетехнологий он создал радио и телевидение. С этого момента человеческая цивилизация стала тесно связана с электрическими импульсами, которые передавались по проводам или без проводов и объединялись друг с другом, образуя интересные и сложные узоры. Таким образом были созданы условия, благоприятные для появления компьютеров.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ОБРАБОТКИ ДАННЫХ

Вероятно, ни одно событие в истории не вызвало такого большого интереса, как появление первого компьютера, — не только потому, что событие само по себе имело эпохальное значение, но и из-за его драматической подоплеки. Теперь нам кажется, что история уже давно вела к этому моменту.

Компьютеры впервые появились в самый ужасный и самый хаотичный период, когда-либо существовавший. Это правда, что с тех пор, как первый человек каменного века размахнулся первой дубинкой, убийства и грабежи были в порядке вещей. Однако до тех пор, пока бандам разбойников приходилось путешествовать пешком или верхом, их злодеяния оставались локальными по своему характеру. Изобретение колеса и последующее изобретение двигателя внутреннего сгорания изменили все это и облегчили быструю транспортировку армий по всему миру, в результате чего война стала гораздо более ужасной. Хаос эпохи достиг кульминации в серии «мировых войн», в которых были использованы самые ужасные орудия разрушения и были убиты миллионы людей. В ходе одной из таких мировых войн человечество было еще больше охвачено паникой из-за взрыва первых атомных бомб. Угроза полного хаоса и разрушений оставила свой отпечаток на политике того времени. Человечество столкнулось с всеобщим перевооружением атомными и водородными бомбами, способным уничтожить всю цивилизацию. Силы разрушения становились все более и более отвратительными. Где были силы, которые могли бы принести порядок из надвигающегося хаоса?

Именно в это время появился первый компьютер. Его обстановка была достаточно скромной. В небольшой лаборатории, - некоторые утверждают, что это была старая переоборудованная конюшня, - несколько человек в белых халатах стояли и наблюдали за маленьким и, на первый взгляд, незначительным аппаратом, оснащенным сигнальными огнями, которые вспыхивали, как звезды. В него подавались серые перфорированные полоски бумаги, а затем выходили другие полоски. Ученые и инженеры работали усердно, с блеском в глазах; они знали, что маленький гаджет перед ними был чем-то исключительным, — но предвидели ли они открывающуюся перед ними новую эпоху или подозревали, что произошедшее сравнимо с зарождением жизни на Земле?

Эта сцена, происходящая на фоне ужасающего грибовидного облака, является излюбленной темой в искусстве компьютерной эпохи, и в поэзии того периода она разрабатывалась бесчисленным множеством способов. Вполне естественно, что мысли нашего века так часто возвращаются к его важнейшим истокам; однако, возможно, временами мы склонны переусердствовать. Раньше люди резко выступали против идеи о том, что человеческая раса возникла в результате какой-то мутации обезьяны, и предпочитали верить, что она была создана божественным вмешательством. Таким наивным идеям, конечно, нет места в наше время, однако многим людям не нравится, когда компьютер называют обычным изобретением. Поэтому мы никогда не говорим, что ученые и инженеры создали машину данных, а, скорее, что эти мудрецы помогли создать ее. Таким образом мы не оскорбляем тех, кто находит в этом событии поэтическую загадку и предпочитает говорить о «рождении» компьютера. Это никоим образом не унижает мудрецов; напротив, их имена известны всем, и никто другой не пользовался столь большим уважением, не говоря уже о почитании.

Учитывая огромную важность события, мы считаем естественным выбрать отправной точкой нашей хронологии именно момент первого появления компьютера. Необходимость установления точного момента была осознана давно, и немногие документы были изучены так внимательно, как лабораторные записи, сделанные в тот день и в этой конкретной лаборатории. Поскольку временная последовательность компьютера управлялась кварцевыми часами, появление первой серии сигналов можно было датировать с точностью до микросекунды, и именно с этого момента мы отсчитываем нашу хронологию.

Однако позднее расследование показало, что в часах произошел какой-то дефект, и наше время отстает на шесть микросекунд. Вместо того, чтобы корректировать всю нашу хронологию, мы продолжаем использовать первоначальную отправную точку, хотя она, вероятно, неверна, и поэтому мы должны сказать, что первая информационная машина начала работать за шесть микросекунд до нашей эры, - до появления компьютера. Это рассматривается лишь как курьез и, конечно, не имеет практического значения, хотя, естественно, все происшествия, относящиеся к началу нашей хронологии, представляют интерес.

Стоит упомянуть еще одно примечательное обстоятельство. Некоторые исследователи настаивали на том, что первая информационная машина появилась за шесть месяцев до нашей эры. Они основывали свое утверждение на событии, произошедшем в совершенно другой лаборатории. Последовали длительные и порой ожесточенные дебаты; но после тщательного исследования и глубокого теоретического анализа понятия «компьютер» стало ясно, что эти люди ошибались, как они сами признали. Они имели в виду вовсе не компьютер, а обычное электронное изобретение, хотя и весьма гениальное. Он содержит определенные схемы, которые присутствуют и в простейших машинах обработки данных, и именно этот факт привел к ошибке. Но поскольку изобретение, как мы уже отмечали, исключительно гениальное и содержит в себе некоторые черты компьютерного характера, ему было присвоено гордое имя «предшественника компьютера».

БОЛЬШОЙ ГОРОД

Параллельно развитию, которое посредством телетехнологий привело к созданию машины данных, было множество других линий эволюции, большинство из которых, как мы видели, вели в тупик. Техническая эволюция в этом отношении, по-видимому, подчиняется тем же законам, что и биологическая: опробуется большое количество возможностей, из которых только результаты могут определить, какие из них жизнеспособны и способны к прогрессу. Многие люди любят заходить в этой аналогии так далеко, что ищут параллель между почти всеми важными событиями в двух формах эволюции. Было отмечено, например, что динозавры соответствуют большим городам, причем оба отряда представляют собой эксперименты с манией величия, которые вскоре оказались неудачными. Опять же, млекопитающих, которые выиграли битву с динозаврами и эволюционировали дальше в человека, сравнивают с телетехнологиями, которые привели к исчезновению больших городов и привели к появлению информационных машин.

Подобные аналогии несколько поверхностны, и нет необходимости обсуждать их дальше. Но большие города играли слишком важную роль в докомпьютерную эпоху, чтобы мы могли их игнорировать. Их происхождение — одна из величайших неразгаданных загадок современных исторических исследований. Были предприняты огромные усилия, чтобы выяснить, как возникли эти замечательные структуры. Мы классифицировали и проанализировали массу документов и можем детально проследить за ростом и последующим обезлюдением этих мест. Можно почти сказать, что мы знаем, когда каждое здание было построено, отремонтировано, обновлено и, наконец, заброшено. Мы изучили резолюции, принятые городскими советами, и обладаем детальными знаниями о психологической структуре тех, кто принимал участие в городском планировании — если «планирование» можно использовать в данном контексте. Однако, несмотря на это, нам так и не удалось понять, почему были построены великие города. Все, что мы можем сказать, это то, что было сформулировано множество различных теорий, которые мы сейчас и рассмотрим.

Прежде всего избавимся от, к сожалению, весьма популярного представления, выдвигаемого нашими мистиками. По их мнению, эти великие города были построены, чтобы обеспечить подходящий мрачный фон появлению первого компьютера. Точно так же, как тот период времени был настолько мрачным, насколько это возможно, - это был разгар одной из ужасающих мировых войн, когда испытывали атомную бомбу, - так и место, где произошло это событие, должно было быть самым мрачным и удручающим местом, какое только можно вообразить: центром большого города. Эту теорию, завоевавшую большую популярность, не воспринимает всерьез ни один настоящий историк. Люди могли бы построить один такой город, чтобы создать драматический контраст, но мы знаем, что их были сотни, и только один мог стать «местом рождения» первого компьютера. Более того, после этого времени города увеличились в размерах. Мы видим вескую причину их исчезновения: их бросили, как только машины обработки данных позволили реорганизовать общество. Единственная загадка, связанная с ними, заключается в том, почему они вообще должны были появиться, и этот жизненно важный момент остается неясным.

Все мы, путешествуя, видели эти обширные каменные пустыни с их неправильными, угловатыми «скальными образованиями», которые лишь в более поздний период стали покрываться зеленью. И мы все, должно быть, пытались представить, каково это — быть запертыми в одной из бесчисленных маленьких камер. Улицы, прорезавшие застройку, одно время использовались как свалка для бесчисленных автомобилей, выпускавшихся в те времена; что еще можно будет сделать со списанными автомобилями, когда появятся корабли с лазерным наведением? Кроме того, это демонстрировало уважение к традициям, поскольку в начале нашей эры улицы обычно были забиты машинами. Кажется, было проведено некоторое различие между припаркованными автомобилями и автомобилями, стоящими в очереди, хотя в чем заключалось это различие, остается неясным.

Не следует недооценивать сложность формирования истинной картины нормальной жизни в большом городе. Нам невозможно представить себе оглушительный шум и ужасающий смрад ядовитых газов, извергаемых автотранспортом, хотя попытки воспроизвести эти условия предпринимались. Однажды вскоре после сокращения населения городов все машины на одной большой улице были отремонтированы и их баки заправлены бензином. Людям разрешили сесть в них и повернуть руль. Пространства между машинами были забиты туристами, приехавшими, чтобы провести «день в большом городе». Но когда моторы автомобилей заревели оглушительно и ядовитые пары повалили наружу, туристы запаниковали. Медицинские тесты показали, что нормальные люди могут продержаться в таких обстоятельствах лишь короткий период времени без серьезного психологического вреда. Также было обнаружено определенное ядовитое действие выхлопных газов. По этим причинам спектакль никогда не повторялся. Материал, из которого когда-то создавались автомобили, теперь представляет собой ржавый осадок в заполненных грязью устройствах канализации.

Три теории происхождения большого города являются предметом серьезных дискуссий среди современных историков. Они известны соответственно как теория невежества, теория термитов и теория пирамид. В поддержку всех них были представлены убедительные доказательства, и трудно решить, какое из них является правильным.

Теория невежества основана на совершенно буквальном толковании протоколов и отчетов того периода. Таким образом, когда кто-то заявляет, что хочет работать в большом городе, мы понимаем, что он действительно считает, что условия труда там для него самые лучшие. Одной из причин этого могло быть то, что общение между людьми, обмен идеями и принятие резолюций происходили по большей части на собраниях, где большее или меньшее количество людей собиралось в одной комнате. В те времена необходимым условием разговора было то, чтобы говорящие находились в пределах слышимости друг друга, то есть обычно находились в одной комнате. Поэтому было преимуществом проводить все конференции в большом городе, где жители могли легко перемещаться с одного собрания на другое. Однако этот аргумент трудно принять, поскольку одна из причин заключается в том, что города продолжали увеличиваться в размерах еще долгое время после того, как телефон и телевидение позволили людям общаться и видеть друг друга, не находясь в одной комнате.

Еще один момент, который следует отметить, заключается в том, что торговлю легче всего вести в большом городе. Абсурдность этого рассуждения очевидна: не могло быть смысла доставлять товары в города, а затем, после продажи, вывозить их снова, ввиду огромных транспортных проблем того времени. Мы также знаем, что самым важным требованием к коммерческим помещениям было наличие достаточного количества парковочных мест, которые было труднее всего получить в большом городе.

Мы можем рассматривать один аргумент за другим, но все равно невозможно найти единственную вескую причину для строительства больших городов. Сторонники теории невежества подчеркивают, что, хотя для нас очевидно, что города были выкидышами цивилизации, люди того времени были слишком глупы, чтобы это понять. В качестве еще одного примера этой глупости приводится тот факт, что проблемы общественной жизни никогда не подвергались удовлетворительному анализу. В качестве смягчения следует отметить, что такое вряд ли было возможно до появления машин обработки данных. Таким элементарным планированием, которое имело место, занимались люди, завербованные скорее из-за их жажды власти, чем из-за их компетентности, и было подчеркнуто, что власти часто обладали низким интеллектом.

Теория невежества встретила сильную оппозицию, одно из возражений против нее заключалось в том, что люди, находящиеся у власти, ни в коем случае не были лишены интеллекта. Речи и обращения того дня показывают, что все такие лидеры отличались выдающейся мудростью, проницательностью и дальновидностью. Более того, в современных книгах и газетах мы находим резкое осуждение больших городов как подходящих мест для жизни, и есть свидетельства того, что эта критика была доведена до сведения властей вместе с предложениями об альтернативных формах организации. Однако столь же очевидно и то, что ситуация в городе ухудшалась. Связь ухудшалась, шум становился все невыносимее, воздух все более отравленным, стрессы и перенапряжения усиливались, нервные срывы участились, преступность выросла и так далее, и тому подобное. Лидеры обычно оправдывали свои меры, заявляя, что они направлены на совершенно противоположные результаты. Они заявили о своем желании улучшить связь, уменьшить шум, очистить воздух и сделать жизнь приятной и эффективной. В соответствии с теорией невежества мы должны предположить, что все принятые меры в долгосрочной перспективе часто, - или даже обычно, - имели обратный эффект по сравнению с тем, на что они были направлены. Это кажется нелепым. Вероятно, действовали и другие мотивы, хотя они не находят выражения в сохранившихся документах. Поэтому, если мы отвергаем теорию невежества, мы можем только предположить, что истинные аргументы были замаскированы лицемерием или какими-то глубоко лежащими психологическими причинами. Пожалуй, знаменательно то, что один из самых выдающихся деятелей культуры того времени заявил, что «слова были изобретены для маскировки наших мыслей».

Именно эти рассуждения привели к так называемой теории термитов. В докомпьютерные времена человек находился в тесном контакте с природой. Он питался в основном натуральными продуктами и ненавидел делать что-либо «противоречащее природе». Строя свое общество, он обратился к природе за своей моделью и обнаружил, что из всех существ муравьи и особенно термиты добились наибольших успехов в построении стабильного, хотя и вряд ли прогрессивного общества. Таким образом, он принял, возможно, неосознанно, термитную кучу в качестве своего идеала, и она стала образцом для больших городов.

Эта теория подтверждается идеализацией трудолюбивого муравья, которая является характерной чертой современной литературы. Здания часто строились как термитники, а кишащих жителей городов иногда сравнивали с толпами муравейников. Из биологических исследований известно, что жизнь в колониях термитов регулировалась системой пахучих веществ, и, возможно, аналогичную функцию выполняли выхлопные газы автомобилей.

Другая гипотеза известна как теория пирамид или литофилов. Согласно этому, города были аналогом пирамид, которые не служили никакой полезной цели, а были построены по религиозным причинам. Только если войти в образный мир древних египтян, можно надеяться понять, почему они посвятили так много труда строительству пирамид. Города представляют собой гораздо большие груды камня, чем пирамиды; тем не менее, можно продемонстрировать, что по возможностям двух культур они почти полностью равны. Казалось, это оправдывает общее предположение, что каждая цивилизация стремится накопить как можно больше камня. Это бессознательное стремление собирать камень, литофильное стремление, позднее маскируется — египтянами с религиозными мотивами, а людьми в начале нашей эры с различными прозрачными предлогами для строительства городов. Возможно, мы также уделяли слишком мало внимания роли религиозных соображений в городской организации. Тот факт, что так много людей проводили большую часть дня, сидя в металлическом ящике и вращая колесо, может указывать на то, что это состояние подходило для религиозного созерцания. Колесо, возможно, было почитаемым символом технической культуры. Известно также, что сидящие в пробках призывали определенные божественные силы, популярные в то время.

В этой научной борьбе мы представили основные аргументы за и против различных теорий, не привязываясь ни к одной из них. Остается только добавить, что теории термитов и литофилов долгое время доминировали в дискуссии, но в последнее время на первый план выходит теория невежества. Этот факт может быть связан с общей тенденцией принижать человеческие достижения; тенденция, возможно, естественная перед лицом надвигающегося революционного события.

---

Полный текст доступен в формате PDF (426Кб)

---

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]